05.12.2011

Юрий Симонов: женщина-дирижер перестает быть женщиной

В Москве проходит Первый Всероссийский музыкальный конкурс по специальности "Оперно-симфоническое дирижирование". На конкурс было подано 77 заявок. Из них жюри под председательством народного артиста СССР, художественного руководителя и главного дирижера Академического симфонического оркестра МГАФ Юрия Симонова отобрало 20 конкурсантов. Сразу после первого тура Юрий Иванович открыл секреты мастерства, рассказал о перспективах молодых дирижеров. А также о том, почему среди дирижеров так мало женщин.

- Юрий Иванович, как только закончился I тур, вы предложили консультацию тем 14 участникам, кто был допущен до следующих соревнований. Впервые такое встречаю.

- Консультация понадобилась, потому что у каждого коллектива (я имею в виду симфонический оркестр) свой стиль исполнения произведений, свой оркестровый материал, свои традиции исполнения. Ведь у каждого оркестра есть свой дирижер - художественный руководитель - являющийся автором характерных для него интерпретаций классических произведений. Как отличается исполнение одних и тех же произведений у Рихтера и Гилельса, Ростроповича, Шафрана и Кнушевицкого, Ойстрах и Когана, так же и дирижер, он тоже исполнитель, а не просто человек, который копирует партитуру. И его тепмы, акценты, нюансы входят в плоть и кровь музыкантов оркестра. Более того, они зафиксированы в нотном материале и становятся традицией исполнения у данного коллектива.

Если бы мне была безразлична судьба молодых дирижеров, или, наоборот, я бы хотел из этого сделать шоу: "Смотрите, как у них не получается, они не знают традиции", я бы ничего не сказал. Но поскольку я – педагог, а в прошлом студент, которому было не просто стать высокопрофессиональным дирижером, и я знаю, как долог и тернист этот путь, я решил всем дирижерам-конкурсантам честно рассказать о подводных камнях, которые им могут встретиться. Потому что и комиссия, и я, мы заинтересованы в росте и профессиональном совершенствовании русской дирижерской школы.

- Вы сказали "русская школа", она чем-то отличается от европейской?

- Конечно. Как русская литература отличается от иностранной или как отличается живопись... У нас другая душа, другое отношение к мелодии. Может быть с точки зрения некоторых иностранцев это выглядит наивно, но мы всерьез увлечены своим делом. Нам кажется, что это важно. Я к футболу равнодушен, но некоторые могут убить представителя другой команды, за то, что их команды проиграла. Это фанаты. Вот и мы фанаты своего дела.

- По каким критериям вы оцениваете дирижеров? Перед вами было 20 человек, как понять – кто лучший.

- Мы послушали 77 кассет и отобрали 20 человек. На всякий случай сделали "запас" из четырех человек. Всех использовали, один даже отказался – в результате соревнуются 19 человек.

А понять непросто. Тут надо не только профессионалом быть, но нужно быть и психологом, и человеком заинтересованным в том, чтоб понять. Необходимо умение предвидеть, умение распознать, насколько профессиональные качества всерьез и органично сочетаются в человеке с чертами его характера. Дирижер – это характер. Мало быть хорошим музыкантом, мало разбираться в тонкостях профессии, нужно еще быть очень упорным и цельным человеком, потому что дирижер - это эпицентр культуры. Это как священник в церкви, он не просто хороший человек, а объединяет народ вокруг себя.

В Москве и даже в Петербурге слишком много всего, но в Омске, Томске, Красноярске или Барнауле он – один - дирижер филармонии или оперного театра. Это как музыкальный генерал, от него зависит музыкальный и культурный уровень всего региона. В конечном итоге там все музыкальные заведения замыкаются на дирижера.

Я к тому, что дирижеры – это штучный товар, они штабелями не изготавливаются. И я отношусь с повышенным вниманием к этим молодым людям, потому что хочется передать им то, чему меня научили в Саратовской музыкальной школе и в Ленинградской консерватории. Всю линию русской музыкальной культуры, все, что я вобрал, что я чувствую, умею.

- Почему четыре тура? Традиционная система судейства предполагает три уровня.

- Лишние испытания конкретизируют ситуацию и дадут нам шанс сделать меньше ошибок. Больше работы, но ничего, выбирать лучших дирижеров – дело серьезное. Кроме того, я увеличил возрастной ценз до 40 лет, потому что дирижирование – это профессия второй половины жизни. Какой бы ни был талантливый молодой человек, все равно лишь к 40 годам становится ясно, перед тобой настоящий дирижер или талантливый лентяй, делающий карьеру на недопонимании публики. Когда мне впервые это фразу сказали, я подумал – пижонство, кокетство, и только гораздо позже я понял - чистая правда.

- Поэтому и не прошел на следующий тур 15-летний конкурсант Хетаг Тедеев?

- Хетаг молод еще и необучен. Он очень талантливый, а выучки у него пока еще нет. Комиссия сделала ему уступку – в 15 лет совсем рано выступать – но мы решили посмотреть. Наши намерения оправдались, мы увидели талантливого человека, и я посоветовал ему учиться. Я все честно сказал и маме его, и педагогу. Тамерлан Хосроев очень хороший педагог и хорошо натаскивает, но я вспомнил себя... Мне было 12 лет, когда я начал дирижировать.

Я был вундеркиндом, и это счастье, что я попал в ленинградскую десятилетку и окончил ее по классу скрипки, а потом и консерваторию, где я попал в класс к профессору Николаю Семеновичу Рабиновичу, а потом и к Евгению Александровичу Мравинскому. Я занимался очень серьезно, поэтому я достиг достаточно высокого дирижерского уровня. Я думаю, что при наличии хорошей выучки, Хетаг Тедеев тоже способен на многое. Если нужно, я готов ему помочь, я готов его принять у себя в Филармонии – видеть его на репетициях и оказывать консультации. Но в первую очередь ему надо стать образованным человеком. Нужно, чтобы он разбирался в живописи, прочел много литературы, стихов, чтобы он стал высококультурным человеком. И он станет хорошим дирижером.

- Вам самому нравится больше дирижировать популярные произведения или разучивать редкое, необычное?

- Не буду кокетничать, я имею умеренный вкус. У меня очень простая программа: я хочу играть ту музыку, которая мне нравится, как можно лучше. Очень многие говорят, что любят играть современных композиторов, но часто бывает, что первое исполнение может быть неудачным, и тогда произведение перестает быть в репертуаре. Так первая симфония Рахманинова была неудачно исполнена в 1895 году, когда композитору исполнилось всего 22 года. Она провалилась, и я все делаю, чтобы это исправить – в репертуаре нашего оркестра первая симфония есть, и мы стараемся играть ее как можно чаще. А вообще, хороший дирижер должен делать хорошо все. Недавно наш оркестр играл джазовый концерт братьев Ивановых, я дирижировал – говорят, неплохо. Я выбираю из каждого жанра то, что мне нравится и нацеливаю себя на то, чтобы играть лучше всех.

- Вы сказали, что во многих городах дирижер один. И это хорошо, если он имеет высокий культурный уровень, и может определять репертуар, с другой стороны, молодым людям из этого города некуда идти.

- У всех складывается судьба по-разному. Бывает, что 2-3 года поработает человек, переезжает на другое место, потом на третье. Он может уехать очень далеко - в Красноярск или на Дальний Восток, а через 10-15 лет вернуться в Москву опытным дирижером. Все зависит от везения и от судьбы. Но, конечно, безработных дирижеров тысячи. Мы их выпускаем, а где люди будут работать, не думаем. В Советском Союзе все же учили столько, сколько могли устроить на работу. А сейчас набрали педагогов, и им нужна нагрузка. 10 педагогов и каждому положено по 3 ученика. Итого 30 выпускников – а где они будут работать?

Многие выпускают слабеньких дирижеров, и те занимают места, а потом появляется сильный талантливый дирижер, и ему некуда приткнуться. Система подготовки кадров очень несовершенна. В то же время в стране не хватает музыкантов – валторнистов, скрипачей нет. Одни девочки приходят, мужчины идут в бизнес. Я не против девочек, среди них есть прекрасные музыканты. Но когда в оркестре две трети девочек, смотрится хорошо, но это немножко смахивает на другое заведение.

- С одной стороны, соглашусь. С другой, мы недавно слушали именитый оркестр, где большая часть музыкантов была уже весьма почтенного вида. И многим не помешало бы постричься, почистить костюмы, купить, наконец, концертные ботинки. А так было грустное зрелище.

- Согласен. У меня такого нет, я омолаживаю коллектив и не боюсь брать молодежь, но подготовка требует времени. Учишь их учишь, а как объявляется место в театре, имеющем грант президента, так они уходят. 2-3 года тратишь на воспитание хорошего музыканта, а ему дают в два раз больше денег, и он уходит. У нас свои проблемы.

- А почему на конкурсе нет женщин?

- Среди 77 были две женщины, но они не показали ничего особенного. Я не являюсь женоненавистником, но дирижерская профессия даже для мужчины трудна, а для женщины тем более. Нужно обладать очень стойким характером, быть деловой, энергичной, даже чтобы тебя не воспринимали как женщину. Это определенный тип человека. Каждый дирижер, и женщины тоже, должны иметь яркие музыкальные идеи, быть очень талантливыми. Мужчина, если он высокий и симпатичный, и так хорошо, а от нее требуется больше.

Впрочем, и мужчины пошли какие-то вялые, аморфные, а он должен быть с характером, гордым, настойчивым, цепким. Жестким, если того требует ситуация, и вовремя мягким. И нужно знать, зачем ты стоишь за пультом.

- Какие перспективы у тех, кто участвовал в конкурсе?

- Трудно сказать. Я ищу талантливых молодых людей и могу взять в свой класс кого-то. Могу предложить посещать мои репетиции с оркестром Московской филармонии в зале Чайковского, или приезжать ко мне в Будапешт – где я буду заниматься с ними частным образом бесплатно. Деньги я не беру, это дело святое - научить такому делу как дирижирование. Мы дадим концерт в следующем году.

Но главное, помочь им найти работу. Я напишу в министерство письмо, где по результатам конкурса перечислю тех, кто заслуживает поддержки министерства культуры. Мы договорились с директором департамента государственной поддержки профессионального искусства и народного творчества Минкультуры Алексеем Алексеевичем Шалашовым, что на закрытие конкурса в зал Чайковского будут приглашены директора филармоний и театров страны. Тогда я представлю наших лучших конкурсантов – может быть кто-то ими заинтересуется.

Мария Свешникова

Источники:

1. Вести.Ru