Телармониум

Случалось ли вам когда-нибудь нечаянно воткнуть вилку трансляционного динамика в розетку электросети? Если да, то вы знаете, что при этом раздается громкий низкий звук угрожающего характера: он как бы предупреждает, что допущена оплошность. Конечно, вы тут же выдернули вилку, и только благодаря этому ваш динамик не перегорел: на такие напряжения он не рассчитан. Так что если не доводилось вам совершать подобную ошибку, и не надо делать ее специально, вы можете лишиться динамика. Лучше поверьте на слово, что обычное сетевое электричество при определенных условиях способно рождать звук.

В сети течет переменный ток, который пятьдесят раз в секунду меняет свое направление. Следовательно, это тоже колебания, причем равномерной и постоянной частоты. В некоторых странах принят другой стандарт - шестьдесят раз в секунду. А в принципе это число может быть самым разным, оно зависит от того, как устроены генераторы на электростанциях, сколько полюсов с обмотками расположено по окружности их роторов.

Пока электричество раскаляет нити лампочек, кипятит чай или разогревает утюг, мы его не слышим. Но когда случайно трансляционный динамик оказался подключенным к электросети, тут же электрические колебания преобразовались в механические: начал колебаться диффузор динамика Мы услышали звук с частотой 50 герц - это приблизительно соль контроктавы. А если бы динамик был подключен к американской сети, раздался бы звук чуть ниже си той же контроктавы.

От мысли, что обычное электричество может рождать музыкальные звуки, оттолкнулся американец Кахилл, начиная строить в конце прошлого века в Чикаго первый в мире электроинструмент.

Это была удивительная машина.

Прежде всего - очень громоздкая и тяжелая. Ведь для каждого звука нужен был собственный генератор тока. Причем ротор каждого из них рассчитывался так, чтобы получались колебания, строго соответствующие частотам музыкальных звуков. Нужны были и электродвигатели - надо же приводить в действие генераторы. И если инструмент предусматривал несколько десятков звуков разной высоты, то и нужно было столько же генераторов и двигателей. Правда, Кахилл несколько упростил первоначально задуманную конструкцию, подсоединив к валу каждого двигателя по нескольку генераторов, но все равно его музыкальный агрегат весил двести тонн! Пришлось установить его в подвале большого здания на массивных бетонных фундаментах. Работая, электромузыкальная машина невероятно шумела, поэтому музыкант, чтобы не оглохнуть, сидел в другом помещении, где у него была клавиатура.

Однако вес и шум - не главные курьезы первого электроинструмента. В то время не было ни радиоламп, ни вообще никакой электроники. Не было и динамиков-громкоговорителей. Как же преобразовать колебания, вырабатываемые генераторами, в звуки и донести их до слушателей? На помощь пришел телефон, который тогда уже был. Электрические колебания поступали на клавиатуру, а от нее прямо в телефонную сеть. Любой абонент Чикаго, сняв трубку своего телефона и подсоединившись к машине Кахилла, мог услышать музыку. И сам музыкант слышал свою игру только по телефону, трубка которого была ради этого оформлена в виде наушников. Правда, музыканту было проще: ему не требовалось самого телефонного аппарата, наушники подключались прямо к выходу клавиатуры.

Конечно, у инструмента Кахилла были бедные возможности. Звуковые нюансы на нем не получались, а тембр был скучноватым и невыразительным. Кроме того, помехи в телефонной сети ухудшали и без того не слишком хорошее звучание. Но в ту пору электрическая музыка воспринималась как чудо. Наверное, вы уже перевели на русский язык название инструмента - телармониум. Сделать это легко: если «телевидение» означает «видение на расстоянии», то «телармониум» можно перевести как «музыка на расстоянии». Вспомним еще раз, что никакого телевидения и даже домашнего радио в те времена не было, и тогда не покажется нам чрезмерным восторг чикагских жителей, получивших возможность слушать музыку по телефону.

Да и сейчас не стоит недооценивать изобретение Кахилла - все-таки это был первый электроинструмент, а принцип получения колебаний не потерял своего значения до сих пор: он используется, например, в некоторых вполне современных электроорганах.