Опровержения

Легенды красивы, спору нет, я и сам их люблю, но они мало помогают понять что-либо. Поэтому, опровергая их фактами, результатами экспериментов, мнениями мастеров, основанными на долголетнем опыте, мы постараемся узнать сейчас хоть что-то более или менее достоверное.

Вопреки слухам, сохранилось очень многое из сделанного итальянскими мастерами. Только инструментов Страдивари больше тысячи. В основном это скрипки, но есть и альты, виолончели, контрабасы. Дошли до нас сотни инструментов и других мастеров.

В те далекие времена инструменты эти звучали не хуже, чем сейчас, об этом можно судить хотя бы по отзывам, опубликованным в печати тех лет. Правда, авторы отзывов лишены были возможности сравнивать с будущим звучанием, как мы сейчас не можем сравнивать с прошлым, но они и тогда оценивали тембр скрипки примерно теми же критериями, какими пользуются музыканты в наши дни, поэтому не верить им нет оснований.

Скрипка Амати

А кроме того, были проведены эксперименты с искусственным старением - такой метод доступен сейчас лабораториям. Для опытов брали скрипки, сделанные недавно, и старили их до многолетнего возраста. Выяснилось, что время способно лишь немного улучшить звучание, если инструмент с самого начала был хорошим. А если скрипка была неважной, никакое время не в состоянии исправить ее.

Но есть исключение. Скрипка может стать заметно лучше со временем, если она была выполнена хорошо, но дерево для нее использовалось недостаточно выдержанное. Обычно скрипка, сделанная из сырого дерева, погибает. Однако если хранить ее много лет в сухом помещении без резкой смены температуры, она может выздороветь и зазвучать вполне сносно. Один из таких случаев был описан в журнале «Музыкальная жизнь». Купил человек в магазине фабричную скрипку, но скоро разочаровался в ней и забросил в чулан. И вот спустя четверть века вспомнил о ней, достал, протер, провел смычком и поразился: это был совсем другой инструмент. Не Страдивари, конечно, но просто хорошая скрипка. Причину вы уже знаете: на фабрике попалось не вполне просушенное дерево, а чулан оказался тем идеальным местом, которое с помощью времени вылечило инструмент.

Скрипка Страдивари

Но поскольку доподлинно известно, что старые мастера всегда пускали в работу только хорошо выдержанное дерево, это исключение к ним никак не относится. Их скрипки уже вскоре после изготовления звучали почти так же, как они звучат сейчас.

Почему вскоре, а не сразу? Потому что, во-первых, новую скрипку нужно обыграть: дерево должно привыкнуть к звуковым колебаниям. А во-вторых, мастер нередко чуть-чуть доводит свой инструмент уже после того, как он готов. Деки еще при изготовлении настраиваются, для этого мастер, выстукивая и выслушивая их, состругивает в определенных местах тонкие слои лишнего дерева. Но иногда требуется уточнить настройку дек в уже готовой скрипке. Бывает, мастер ищет наилучшее расположение душки - ведь она не приклеивается, а просто ставится внутри корпуса враспор между деками. Обыгрывание и доводка требуют времени, на это может уйти год-другой, но никак не целая жизнь.

Утверждение, что каждый профессиональный скрипач мечтает о скрипке Страдивари, тоже неверно. Большинство, конечно, безоговорочно считает скрипки Страдивари непревзойденными, но есть музыканты, которым больше нравится тембр инструментов Амати, Гварнери, Бергонци. Великий Паганини последние тридцать лет своей жизни играл на скрипке Гварнери, хотя мог приобрести любой инструмент Страдивари.

Скрипка Гварнери Дель Джезу

В наши дни скрипки Страдивари достаются не только единицам избранных скрипачей. Бывает, и начинающие исполнители получают драгоценную скрипку. Например, получил скрипку Страдивари Вадик Репин, победитель конкурса имени Венявского, проходившего в Польше несколько лет назад. Вадику тогда только-только пошел двенадцатый год!

Конечно, такие скрипки выдаются не в собственность, а лишь в пользование, потому что принадлежат они Государственной коллекции музыкальных инструментов.

Легенда о единственно возможном дереве для скрипки тоже не подтверждается. Многие старинные инструменты хорошо изучены, по крайней мере внешне. Разумеется, большинство скрипок сделано из хорошего дерева, в том числе и из тирольской ели, которая шла на верхнюю деку. Но встречаются инструменты, для которых дерево выбиралось не так тщательно. Попадается северная ель, сосна и даже пихта. Причем иногда и сами куски дерева неважные. А Страдивари при изготовлении некоторых своих скрипок шел даже на серьезное нарушение технологии, как сказали бы сейчас. Он брал кусок дерева, ширины которого не хватало для цельной деки, и наращивал с боков другими кусками. Может быть, строгий контролер на современной музыкальной фабрике забраковал бы и такое дерево, а заодно и такой метод, а мастер когда-то не побоялся ни плохого дерева, ни отступления от собственных правил. Какое уж там пение птиц и прослушивание стетоскопом! Некоторые современные мастера считают, что Страдивари вообще сам не занимался заготовкой дерева, а покупал его на складе.

Получалась ли при этом скрипка хуже? Нет. Конечно, у каждого мастера, даже у Страдивари, одни инструменты выходили более удачными, а другие менее, однако прямой связи между качеством дерева и качеством скрипки не обнаружено. Встречаются менее удачные скрипки из очень хорошего дерева и более удачные из дерева похуже.

С формой скрипки тоже неувязка получилась у сочинителей легенд. Форма диктуется прежде всего требованиями удобства. Например, полукруглые вырезы по бокам, образующие как бы талию у скрипки, нужны для того, чтобы смычок не задевал корпус инструмента при игре на крайних струнах. Но мастера всегда стремились любую форму сделать не только рациональной, но и красивой. Другие инструменты тоже красивы, но скрипка и в этом отношении - совершенство. Мне приходилось слышать даже сравнение со скульптурой, и я очень легко согласился с таким мнением: действительно, скрипка очень похожа на изящное изваяние.

А с размерами дело обстоит так. Когда стали вымерять старинные инструменты, выяснилось, что двух совершенно одинаковых среди них нет. Разная толщина дек, разная длина корпуса, разная ширина, разное расстояние от порожка на головке до подставки для струн - ни о какой точности до десятых долей миллиметра не может быть и речи. Если, скажем, у двух инструментов совпадает длина, то не совпадают другие размеры. Совпадает ширина - длина разная, и деки не той толщины. Мастера по-разному располагали и эфы - фигурные прорези в верхней деке. Да и сами эфы имеют чуть-чуть, да разную форму.

И не все скрипки очень уж тщательно отделаны. Мастер из семейства Гварнери, прозвище которого было Дель Джезу, вообще делал скрипки небрежно, особенно в последние годы своей жизни, а между тем его инструменты считаются одними из лучших в мире. Именно на скрипке Дель Джезу играл Паганини.

Теперь о лаке. Оказывается, Страдивари не только не держал в секрете свой лак, но и охотно делился его рецептом с иностранными мастерами, приезжавшими к нему. Тем более не скрывал он состав лака от сыновей, и не его вина, что сыновья были не столь гениальными, как отец. Они тоже делали скрипки, и неплохие, но достичь его уровня не смогли.

Да и не один строго определенный лак использовал Страдивари. В первые годы он пользовался лаком, состав которого попросту перенял у своего учителя Николо Амати, а потом только стал делать свой. У каждого из других знаменитых скрипичных мастеров тоже был лак излюбленного состава и цвета - от золотисто-желтого до темно-вишневого. Есть сведения даже о том, что такие лаки были известны и мебельным мастерам, а не только скрипичным.

Но, может быть, лак все же определяет качество звучания независимо от того, засекречен он или нет? В одной мастерской решились на дерзкий эксперимент: взяли и смыли лак со старинной скрипки. Она будто и не заметила этого - продолжала отлично звучать после такой не слишком приятной процедуры. А известный советский скрипичный мастер Евгений Францевич Витачек вообще считал, что любой лак, даже самый легкий, связывает дерево, делает его менее эластичным и поэтому ухудшает звучание инструмента. И что лучше всего скрипка звучит тогда, когда она еще ничем не покрыта. Но оставлять дерево незащищенным нельзя, потому что инструмент погибнет очень скоро. Выходит, вопрос лишь в том, какой лак нужно применять, чтобы он как можно меньше вредил качеству звука. Вот какое противоречие легенде!

Правда, есть и другие мнения, и тоже высказанные скрипичными мастерами. Да, говорят они, мы знаем вещества, входящие в лаки, которыми пользовались великие итальянцы, но не знаем абсолютно точно, какое количество каждого из этих веществ они клали в состав и в какой последовательности, не знаем и способов нанесения лака, поэтому судить о его влиянии на тембр звука старинных инструментов не можем. Один эксперимент со смыванием лака со старинной скрипки еще ни о чем не говорит, потому что скрипка была не лучшая из тех, что сделаны итальянскими мастерами.

Обратимся теперь к официальному документу, сухому, но предельно ясному, который как бы примиряет противоположные мнения: «Проведенные научно-исследовательские работы еще не позволяют сделать окончательные и точные выводы о степени влияния лаковых покрытий на акустические свойства смычковых музыкальных инструментов». Такое заключение вынесено в Научно-исследовательском и конструкторско-технологическом институте музыкальной промышленности.

Как ни различны, а порой и противоположны мнения, в любом случае легенде о волшебных свойствах лака не остается места: речь идет лишь о том, как лак влияет на тембр и влияет ли вообще, а не о том, что он-то и создает дивное звучание инструмента.